Таинственный кот идет на дело - Страница 54

– Вот именно. И пока ты рассказывала, я как раз вспоминал об этом.

Он был самим собой, и, подумала она, в этом-то и заключалось его обаяние, потому-то с ним так легко говорить обо всем, даже об острейших жизненно важных проблемах. А он продолжал:

– Помню, как однажды мне до смерти захотелось одну вещь, а родители были категорически против, я же тем не менее хотел настоять на своем. И как-то я ехал верхом по каньону вместе со старым ковбоем, и мы ловили беглецов из стада, так вот, я рассказал ему о своих бедах, как ты мне сейчас о своих.

Он замолчал, а она сидела так тихо, что было слышно ее дыхание.

– Помню, как он сказал: «Парень, твои могут быть совершенно не правы. Не правы в доску. Но ты-то какого черта выводишь их из себя? Почему бы не сделать им приятное, даже если они тебя не понимают? Ты же не сдохнешь, если в чем-то им уступишь и тем отблагодаришь их за то, что они уже сделали для тебя?»

Зик снова взглянул на часы.

– Нам пора двигаться. – Он бросил беглый взгляд на заднее сиденье, где Д. К., уткнувшись носом в растрепанный комок кошачьей мяты, испытывал небесное блаженство.

Ингрид отворила заднюю дверцу и просунула руки под кота. А он вытянул вперед голову, чтобы ее лизнуть.

И вот они быстрым шагом двинулись вперед. Зик провел Ингрид с котом на руках поодаль от выгоревшего поля прямо на командный пункт. Здесь было довольно темно, а через раскидистое дерево свет вообще не мог пробиться. Даже луч прожектора сюда не доставал, хотя лежащее перед ними поле было ярко освещено.

Став на четвереньки перед рацией, Плимпертон поочередно связался со всеми постами и уточнил их местопребывание. Ингрид раздвинула кустарник и уселась вместе с устроившимся на коленях Д. К. Из темноты вдруг возник доктор Монтон и приложил к груди кота стетоскоп. Как ребенок, Д. К. подчинялся старшим.

– Пульс наполненный, – прошептал доктор Монтон, – состояние хорошее.

Не говоря ни слова, Зик вручил Ингрид ошейник с карманом, и после того как Д. К. его обнюхал, Ингрид надела на него этот вместо старого. Пристегнула поводок, хотя когда Д. К. был нездоров или напуган, он далеко не отходил. Кот знал, что Ингрид защитит его, а сегодня это ему будет особенно необходимо. Как наждаком, он вылизал ей руку, затем с любопытством поднял голову, вынюхивая, что вокруг. Он вспомнил этот пейзаж. Воспоминания о лучшем за всю жизнь жареном мясе возбудили его. Он решительно вздернул голову, вглядываясь в окрестности, в предвкушении очередных приключений.

– Все готово, – прошептал Плимпертон. Зик поглядел на часы. – Осталось четыре минуты.

Зик встал на колени рядом с Ингрид и предупредил шепотом:

– Иди быстро, но ни в коем случае не беги и смотри под ноги. Тут сусличьи норки.

Ей так хотелось заглянуть ему в глаза. У него такие добрые глаза!

– Порядок? – тихо спросил он.

– Полный. Все хорошо, только подкашиваются ноги.

Зик включил рацию. Послышались приглушенные голоса.

– Остается одна минута, – сообщил Зик.

Как по сигналу, Д. К. спрыгнул на землю. Отошел в сторону и начал рыться в песке.

– Только этого не хватало! – потрясенно прошептала Ингрид.

Зик перепугался:

– А что он делает?

– А вы не знаете? – спросил Плимпертон.

– Не может быть! Сейчас уже некогда. Остается сорок пять секунд.

– Это вы ему объясните! – произнесла Ингрид. Зик сходил с ума.

– Но почему… почему он ждал до сих пор?..

– Он забыл взять с собой часы, – вмешался Плимпертон.

– Остается тридцать секунд, – объявил Зик. – Надо его поторопить.

Ингрид потянула поводок и почувствовала сопротивление. Д. К. заурчал, выказывая явное недовольство. Чего это она вдруг? Что, она не знает, что его сейчас нельзя беспокоить?

– Умоляю! – произнес Зик. – Всего двадцать секунд… Д. К. встал, осмотрелся и начал закапывать. Действовал он методично, согласно ритуалу, разработанному множество веков назад, ритуалу освященному поколениями предков. Это был особый вид искусства действовать одними подушечками, будто рисуешь картину.

Ингрид подняла его с земли, стараясь не тянуть слишком сильно. Как договорились, она встала позади дерева. Чтобы кот не слишком волновался, Ингрид его погладила, но он все равно был расстроен. И негромко рычал. Когда она бесцеремонно подняла его, он еще не закончил ритуал закапывания. Он был не в себе. Нельзя бросать работу на полпути, особенно такую.

Мысленно Ингрид отсчитывала секунды. Десять, девять, восемь, семь, шесть…

Она оглядела поле и прикинула, как быстрее добраться до цели. Четыре, три, две, одна. И тут район погрузился во мрак, причем погас и прожектор. В управлении энергетики и водоснабжения выключили главный рубильник. Одновременно на случай, если на фабрике начнут выяснять, что к чему, Зик договорился с пожарными, и они с ревом прогнали по улице машину с сиреной и поставили ее вблизи здания фабрики.

Крепко держа кота, Ингрид двигалась перебежками, стараясь побыстрее добраться до фабричной стены. Из-под резиновых подошв выскакивали камушки, и она даже споткнулась. Пару раз ей показалось, что земля уходит из-под ног, но, собрав силы, она делала рывок вперед. Напуганный Д. К. рвался из рук и мяукал от страха. Резкие движения его пугали. А в звуках сирены чудилось что-то древнее, дикое, из эры джунглей.

Прежде чем кот был готов задействовать всю свою голосовую мощь, Ингрид успела добежать до зольного отверстия и залегла. Одной рукой она ласкала кота, другой лихорадочно искала защелку. Обнаружив, что ее замотали проволокой, передала по висевшей на шее рации: «Не могу открыть. Закреплено проволокой».